Неточные совпадения
— Ежели говоришь, што не так, значит
знаешь как. Серою зажженной капали вы с Енафой на
отца Гурия, а он слезно
о смерти своей молил.
Узнав о смерти моего дедушки, которого она называла вторым
отцом и благодетелем, Прасковья Ивановна писала к моему
отцу, что «нечего ему жить по пустякам в Уфе, служить в каком-то суде из трехсот рублей жалованья, что гораздо будет выгоднее заняться своим собственным хозяйством, да и ей, старухе, помогать по ее хозяйству.
Петр Иванович Адуев, дядя нашего героя, так же как и этот, двадцати лет был отправлен в Петербург старшим своим братом,
отцом Александра, и жил там безвыездно семнадцать лет. Он не переписывался с родными после
смерти брата, и Анна Павловна ничего не
знала о нем с тех пор, как он продал свое небольшое имение, бывшее недалеко от ее деревни.
Антип Ильич, прочитав письмо gnadige Frau, написанное четким почерком
отца Василия, конечно, с одной стороны, опечалился,
узнав о смерти Юлии Матвеевны, но с другой — остался доволен тем доверием, которым был почтен от госпожи Сверстовой.
Гурмыжская. Не
знаю. Я его готовила в военную службу. После
смерти отца он остался мальчиком пятнадцати лет, почти без всякого состояния. Хотя я сама была молода, но имела твердые понятия
о жизни и воспитывала его по своей методе. Я предпочитаю воспитание суровое, простое, что называется, на медные деньги; не по скупости — нет, а по принципу. Я уверена, что простые люди, неученые, живут счастливее.
О смерти отца, матери и приемыша
знал он уже давно.
— Вы видите, господа, что он действительно ненормален и опека необходима! Это началось с ним тотчас после
смерти отца, которого он страстно любил, спросите слуг — они все
знают о его болезни. Они молчали до последнего времени — это добрые люди, им дорога честь дома, где многие из них живут с детства. Я тоже скрывала несчастие — ведь нельзя гордиться тем, что брат безумен…
Фома не любил дочь Маякина, а после того, как он
узнал от Игната
о намерении крестного женить его на Любе, молодой Гордеев стал даже избегать встреч с нею. Но после
смерти отца он почти каждый день бывал у Маякиных, и как-то раз Люба сказала ему...
— Батюшка! — сказал Юрий, которого вы, вероятно,
узнали, приметно изменившимся голосом и в потемках ощупывая предметы, — проснитесь! где вы!.. проснитесь!.. дело идет
о жизни и
смерти!.. послушай, — продолжал он шепотом, обратясь к полусонной хозяйке и внезапно схватив ее за горло: — где мой
отец? что вы с ним сделали?..
О мой
отец! Могу ли я еще
Назвать вас этим именем священным?
Прощайте, дон Альвар. Скажите ей,
Что я иду — куда? И сам не
знаю!
Иду я дале, дале от нее.
Забыть ее я не могу, но
смертиМогу искать. Прощайте, дон Альвар!
Утешая Таню, Коврин думал
о том, что, кроме этой девушки и ее
отца, во всем свете днем с огнем не сыщешь людей, которые любили бы его как своего, как родного; если бы не эти два человека, то, пожалуй, он, потерявший
отца и мать в раннем детстве, до самой
смерти не
узнал бы, что такое искренняя ласка и та наивная, нерассуждающая любовь, какую питают только к очень близким, кровным людям.
— Я
знаю, ты мыслишь, что я был причиной Вериной
смерти. Но подумай, разве я любил ее меньше, чем ты? Странно ты рассуждаешь… Я был строг, а разве это мешало ей делать, что она хочет? Я пренебрег достоинством
отца, я смиренно согнул свою шею, когда она не побоялась моего проклятья и поехала… туда. А ты — ты-то не просила ее остаться и не плакала, старая, пока я не велел замолчать? Разве я родил ее такой жестокой? Не твердил я ей
о Боге,
о смирении,
о любви?
Какая смешная женщина эта Люда! Она не может без страха видеть простой царапины… А уж
о вывихе руки говорит точно
о смерти… И
отца взволнует.
Отец узнает…
Всем телом дрогнул Никифор Захарыч. Вот куда занесла его вьюга, к
отцу ненавистного Алешки. Никогда не мог он простить ему Настиной
смерти. Никифор все
знал, а чего не
знал,
о том давно догадался.
Вспыхнувши гневом, коню отвечал Ахиллес быстроногий:
«Что ты,
о конь мой, пророчишь мне
смерть? Не твоя то забота!
Знаю я сам хорошо, что судьбой суждено мне погибнуть
Здесь, далеко от
отца и от матери. Но не сойду я
С боя, доколе троян не насыщу кровавою бранью!»
Молвил, — и с криком вперед устремил он коней звуконогих.
— Как! — воскликнул генерал, когда мама сообщила ему
о военной службе папы. — Значит,
отец Люды тот самый Влассовский, который пал геройской
смертью в последнюю войну!
О, я его
знал, хорошо
знал!.. Это был душа-человек!.. Я счастлив, что познакомился с его женою и дочерью. Как жаль, что вы уже уезжаете и что я не могу пригласить вас к себе! Но надеюсь, вы осенью привезете вашу дочь обратно в институт?
Дитя, не
зная отца, принял весть
о смерти его как
о смерти чужого человека.
— Жив он?
Знает ли
о смерти отца моего? Так же ли преследует, хоть речами, мертвых, как преследовал живых?
Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала
о невозвратимости
смерти и
о той своей душевной мерзости, которой она не
знала до сих пор, и которая выказалась во время болезни ее
отца.